Альтернатива

Ceterum censeo Ucraina esse delendam

В последнее время как-то стало можно популяризировать убийц и к самому факту того, что они убили, относиться как к норме. Вполне возможно, первым шагом был талантливый русский актер лауреат премии ФСБ России и соучастник убийства Игорь Петрович Петренко. Да, преступление он совершил несовершеннолетним, отсидел, понес заслуженное, установленное законом наказание, а своим творчеством полностью затмил свою прошлую жизнь.

Теперь же российская демшиза разгоняет культ вокруг убийства, совершенным заслуженным артистом РФ Михаилом Олеговичем Ефремовым. Будет очень четкий сигнал обществу, если судебная система России вынесет минимальный приговор знаменитому артисту, который будет уменьшен в ходе прохождения апелляционной и кассационной инстанций, после чего М. О. Ефремов признает остаток срока правильным, обратится с прошением к президенту и будет амнистирован, что, в свою очередь, закрепит в сознании народа тезис о допустимости убийства, пока элитой и популярными людьми. Возможно, даже будет обоснована идея о том, что именно через убийство можно войти в круг избранных, пройти, так сказать, туземную инициацию.

Именно через убийство и попал в пантеон украинских влиятельных людей одесский убийца Сергей Вячеславович Стерненко. Следует заметить, что до этого злодей прошел через инициацию киднеперства, а благодаря руководству одесским «Правым сектором» (террористическая организация) вошел в 100 самых влиятельных людей Одессы. На данный момент убийцу Стерненко открыто поддерживают три из семи парламентских партий Украины: «Европейская солидарность» бывшего президента Украины Петра Алексеевича Порошенко, «Батькивщина» бывшей премьер-министра Украины Юлии Владимировны Тимошенко и соросятский «Голос», такой же инфантильный, как его бывший руководитель гимнопевец Святослав Иванович Вакарчук. С помощью прозападных СМИ внедряется идея, что даже законный суд над убийцей Стерненко ― это начало политических репрессий на Украине. Типа его же нельзя судить, он же такая няшечка интеллигентная в очёчках. Это в дикой Иудее Человек дал себя убить ради спасения всего Человечества, настоящий же украинец только тогда обретает святость, когда сам будет убивать, желательно побольше, разными способами, с толпой зрителей и подписчиков.

То, что на Украине можно и модно убивать, ни для кого уже не секрет, но вот то, что с помощью убийства и его раскрутки можно в последующем претендовать на политическое лидерство, день за днем начинает восприниматься как приемлемая политическая карьера.

В истории со Стерненко поражает то, что от этого абсолютно токсичного актива ни власть, ни оппозиция, ни нацисты, ни прорусские силы не хотят избавиться. Убийца всем выгоден.

Для русских и для сил, которые можно назвать оппозицией, живой и имеющий Украину Стерненко символизирует полную ублюдочность нынешней украинской власти. Нацистам он демонстрирует их власть над улицей, над жизнями 28 миллионов оставшихся граждан Украины. Но зачем он власти? Зачем он парламентскому большинству и соросне? У них же все-таки заводы, пароходы, схемы, им нужно спокойствие для потока денег, а скандалы хоть и нужны, но не такие же, что могут деформировать население и угрожать им самим. Зачем Стерненко грантососам, задача которых ― создавать ширму из зашмыганных шмыгалей и ездунов на самокатах, пока дедушка грабит туземцев по придуманным законам?

По логике вещей украинской власти лучше бы Стерненко заткнуть. Он мог заболеть тем же коронавирусом, мог заразиться венерическими болезнями на курортах Турции, получить срок за наркоту в Шарм-эш-Шейхе, его могла сбить машина, на него мог свалиться кирпич, он мог стать объектом еще многих вариантов творческого подхода к утилизации выродков Украины. Если же Стерненко к тому же еще и чей-то агент, то адекватной службе, тем более следующей нормальной логике, следовало бы от него избавиться.

Но он дико нужен. Зачем? Возможный вариант следующий. Благодаря мощной пацификации народов СССР («лишь бы не было войны») государствообразующие нации СССР превратились в мирную массу, которая даже не была в состоянии отстоять свою Родину. Например, те же русские десять лет вспоминали, как это не лежать под жителями гор и степей, а жестко ставить их на место по заветам Алексея Петровича Ермолова и Семена Михайловича Буденного.

Украинцы же ― народ более слымакуватый (слизнеподобный, медленный, нерешительный, ленивый). Первый Майдан был недостаточно хорошо продуман, чтобы пролилась кровь. Второй еле-еле насобирал сотню трупов, приплюсовывая в нее умерших в разных районах Киева и вообще на Украине. За Крым вообще никто не захотел ни убивать, ни умирать. Лишь только на Донбассе получилось подобие войны (в Йемене, Мексике и Афганистане это даже бы войной не назвали). Потом деградация тех же активистов. После операций от Славянска до Дебальцево даже украинские нацисты обленились настолько, что им стало влом доказывать, что они власть на улицах. Сегодня их даже интеллигентные сторонники Анатолия Анатолиевича Шария лупят и сдают заплаканными полицаям. Все это как бы не устраивает кукловодов. Люди (граждане оставшейся Украины) упорно не хотят воевать и убивать, а их хотят заставить. Как сделать так, чтоб украинский народ сотнями в день на Крещатике резал украинский правящий класс, так же как французы своих аристократов на площади Революции? Для этого, скорее всего, надо создать максимальное количество максимально рафинированных Атосов и д’Артаньянов, которые будут относиться к гражданам Украины как к скоту, к быдлу. Насиловать, убивать и грабить мещан и мещанок, сельских жителей, и все это под бокал вина и рассуждения о драме украинского народа и светлом будущем Хохланда, которое построят именно они ― воины света с вышиванкой головного мозга.

Людей надо приучать к крови. Революция 1905–1907 годов не могла победить и привести к террору и гражданской войне просто потому, что Русско-японская война 1904–1905 гг. на задворках не выбила стиль мирной жизни из-под империи. Но вот когда Первая мировая война отобрала у нас одну из столиц, когда армия раздулась до десяти миллионов человек, когда количество в руках винтовок перешло в качество и родило власть, тогда ужасы войны стали приемлемыми для всего населения бывшей империи и смерть порой становилась избавлением от ада жизни. Но для того чтобы ввести страну в состояние такого скотства, надо много работать.

Читая записки о Гражданской войне Владимира Александровича Антонова-Овсеенко понимаешь, как начиналась гражданская война, когда никто не хотел стрелять в своих. Эшелон на каком-то направлении ― это максимум, что набирали красные и белые из своих сторонников. Ни добровольцы, ни несколько сотен донских, оренбургских и забайкальских казаков не представляли серьезной опасности для триумфального шествия советской власти. Но аппетиты соседей никто не отменял. Они забирали наши территории или себе, или для своих клиентских государств. Но даже при таких условиях страна удерживалась от массового гражданского конфликта. И только когда чехословаки и эсеры нанесли свои удары в спину, интенсивность пролития крови увеличилась на порядок.

Россия была слаба, причем настолько, что даже бывшие государства-клиенты представляли для нее серьезную опасность. Любой человек, посмотрев на карту, удивится, как могли маленькие прибалтийские страны воевать с Советской Россией, причем на нашей территории и мы отступали. Какими же слабыми мы были. Как могли быть сопоставимы потенциалы Второй Польской Республики и РСФСР? Почему поляки смогли выставить в 1920-м все, что имели, а мы лишь 20 процентов и проиграли?

Но, к сожалению для Запада, сегодняшняя Польша значительно поумнела и будет очень сложно ее использовать втемную. В то же время Украина демонстрирует поразительные чудеса деградации. Еще немного, и ее, как барана, можно будет использовать против любых ворот. Россию она не убьёт, сама, правда, скорее всего, убьётся, но зато затормозит развитие РФ на несколько десятилетий.

Развязав гражданскую войну на Украине, можно постараться вывести ее вовне, а именно на территорию России. В 2018-м вышел на экраны фильм «Видок. Император Парижа» (Ж.-Ф. Рише). Вполне возможно, его сняли для вживления в сознание лишь одной фразы, что Наполеон ведет войны за границей, чтоб их не было во Франции (и одного образа, что армия/война ― это промежуточная ступень между мещанским ничтожеством и величием дворцов). Такая же нацеленность будущего конфликта на Украине очень возможна, притом если учесть, что ЛДНР уже стали местом, где не хотят умирать ни сторонники западного протектората, ни сторонники Русского мира.

Таким образом, скорее всего, организовать «Третий святой майдан» на Украине с гражданской bellum omnium contra omnes не проблема. Технология отработана. Проблемой остается неприятие массовых убийств. Режиссёр активно готовит публику под свой новый блокбастер. Его задача сделать так, чтобы смерть воспринималась так же легко и непринужденно, как дождь, снег и ветер. Чтоб убийство было таким же простым волеизъявлением, как желание сна, еды и секса. Чтобы казни вызывали улыбку на лицах благородных девушек Алькасара. Чтобы каждый патриот Украины стал реинкарнацией Готфрида Бульонского, который считал неудачными дни, когда никого не убивал. Но поскольку любой аристократизм и Украина ― вещи диаметрально противоположные, пришлось ограничиться уроженцем Белгорода-Днестровского и уже из этого Стерненки лепить украинского Урфина Джюса, который весь сюр «Техасской резни бензопилой 1, 2, 3, 4 и т. д.» сделает реальностью на Украине.

Сергей Климов,
специально для alternatio.org